What Different-Looking People Would Like You to Know Before You Stare
Не смотрите на меня так, или Как смотреть на тех, кто не похож на тебя
Мальчишка видит лысого мужчину в магазине. «Мама, смотри! У дяди нет волос!»
Мама хватает его за руку и нервно шепчет: «Тише! Он же может тебя услышать!»
Мальчик удивленно смотрит на маму: «А что, он не знает об этом?!»
В этой старой шутке много смыслов — о детях и новых обстоятельствах, о нестандартной внешности, о воспитании и чувстве такта.
В конце предыдущей статьи я попросил читателей, которые сами считают, что внешне отличаются от других, — слишком высоких или низких, людей с ограниченными возможностями или другими особенностями — поделиться своими мыслями. Как должны реагировать незнакомцы? Посмотреть в сторону? Улыбнуться? Можно ли задавать вопросы? И, главное, надо ли одергивать любопытных детей? Читатели отвечали искренне, добровольно и мудро.
О пристальных взглядах
Вообще-то не обязательно даже читать дальше, чтобы ответить на вопрос: «Нормально ли разглядывать человека с особенностями?»
У Кэти Тайсен неврологическое расстройство движений, которое вызвано дистонией шейки матки и при котором ее мышцы притягивают голову к левому плечу и заставляют подбородок смотреть вправо.
«Я не возражаю против случайного взгляда, но тяжело не реагировать, когда на меня смотрят в упор или оглядываются», — написала она. — «Почему бы просто не встретиться взглядом и не улыбнуться мне как обычному прохожему?»
«Ваш мозг за долю секунды замечает особенности и отлично справляется с этой задачей, уж так он устроен», — пишет Джен Кендалл. Она и ее муж Дейв — маленькие люди. У них тот же тип карликовости, что и у Питера Динклэйджа (ахондроплазия). — «Но то, как вы отреагируете после этой доли секунды, полностью зависит от вас:
- При виде меня толкнуть локтем соседа — это грубо. (Я человек, а не животное или какой-нибудь фрик, чтобы так реагировать.)
- Смотреть в сторону, будто меня нет, и оглянуться, когда я пройду мимо, — тоже грубо. (Не считайте нас невнимательными идиотами.)
- При виде меня сразу отводить взгляд — и это грубо. (Я тебя не вижу, ты невидимка или вообще не существуешь!)
Если вы встретились глазами с необычным человеком, просто улыбнитесь доброжелательно и идите дальше. Только не продолжайте смотреть в упор. Это просто ужасно!»
«В идеале, притворитесь, что не заметили моих особенностей, — утверждает Ханна Херцог. — Если вы не можете справиться с собой, задайте мне вопрос. Только не смотрите на меня молча — или, что ещё хуже, не надо глянуть и сразу отвернуться.В такие моменты я просто чувствую себя уродом».
О комментировании очевидного
Мои респонденты слышат одно и то же изо дня в день.
«Я довольно высокий, два метра с лишним, — написал Джон Ярош. — Не могу сказать, сколько раз люди на улице спрашивали, какой у меня рост, и ещё миллион раз задавали вопрос, играю ли я в баскетбол. И это не всё. Некоторые начинают рассказывать о каком-то своём родственнике, который тоже очень высокий, как будто мне это должно быть интересно».
Эмили Орберт передвигается на коляске с тех пор, как ей исполнился двадцать один год и слышала «все на свете шутки о гонщиках и штрафах за превышение скорости». Она пишет: «Только не спрашивайте меня, что случилось, и не надо говорить, что я слишком симпатичная для инвалидной коляски или что вы гордитесь мной или “какая я молодец, что помогаю вам”, когда я делаю что-то совсем простое, например, поднимаю упавший предмет».
«Просто бесит, — добавляет Эллен, рост которой больше ста восьмидесяти сантиметров, — когда при первой встрече люди запросто комментируют мою внешность: “Ух ты, какая ты большая! Сколько у тебя рост? В баскетбол играешь?” Я не хочу слушать комментарии о том, как я выгляжу. Общайтесь со мной так, как будто я среднего роста».
Другой респондент, наоборот, очень миниатюрный, комментирует с обратной стороны. «Многие, говоря про мой рост, думают, что это такой комплимент для меня. Особенно женщины, наверное, считают, что мне приятно слышать восхищения моими размерами. У меня были большие сложности в отношениях с едой, поэтому даже такие “комплименты” задевают меня».
О здравом смысле
В большинстве случаев грубость окружающих одинаково травмирует всех людей, а не только тех, у кого есть особенности. «Люди есть люди, — говорит Кендалл. — Есть те, с кем приятно общаться, а есть и неадекватные, которые будут задавать тебе слишком личные вопросы — и при этом совершенно не важно, какой ты».
Ещё одна женщина, которая настолько миниатюрна, что может одеваться в детском отделе, пишет: «У меня был начальник, который как-то в процессе разговора поднял меня в воздух на глазах у коллег. Я почувствовала себя беззащитным ребёнком. Просто немыслимо — взять и поднять взрослого при всех, если ты, конечно, не гимнаст в Цирке дю Солей».
О помощи
Вас может шокировать этот парад бестактности, но временами даже самые доброжелательные люди переходят грань, например, начинают помогать, когда их об этом не просят.
«Если вы хотите помочь, сначала спросите, нужна ли мне сейчас помощь, и будьте готовы услышать твёрдое нет», — пишет мисс Оберт.
«Люди начинают помогать, — предполагает мисс Кендалл, — чтобы показать, что “я с тобой, я твой союзник”. Это, конечно, очень мило, но иногда это выглядит, как будто вы меня жалеете. А я не хочу себя жалеть и вашей жалости не прошу!»
Как итог, люди с ограниченными возможностями осознают свои ограничения, и сами могут обратиться за помощью, когда она им действительно нужна.
О гаджетах и других технологиях
Довольно часто любопытство вызывает даже не сама персона, а гаджеты и всё остальное: ходунки, коляски, скутеры и даже собаки-поводыри.
«Не трогайте мою коляску, если вы не мой муж и не лучший друг, — советует мисс Оберт. — Но если ваш ребёнок рассматривает или хочет её потрогать (малыши обожают колесики), не паникуйте. Просто спокойно остановите его. Расскажите, что коляски нужны, чтобы помогать некоторым людям передвигаться. Трогать их не стоит, как и касаться без разрешения чужого тела.
Анне Джонс 90 лет, и она пользуется ходунками. Она отмечает, что «в целом люди отзывчивы и готовы помогать. Но когда они начинают это делать, то часто выхватывают у меня ходунки и располагают их так, как кажется удобным им самим. Я не раз падала в таких ситуациях. Я ценю их помощь и доброту, но для меня безопасность превыше всего».
Элин Эшенбахер потратила так много времени, объясняя прохожим, зачем она использует собаку-поводыря, что решила распечатать брошюры, которые теперь вручает любопытным незнакомцам. Несмотря на то, что собака носит специальный красный жилет, где чётко написано: «Это собака-поводырь, пожалуйста, не гладьте её!», большинство людей это просто игнорирует. «Все хватают или гладят мою собаку, кричат: “Какой милый щеночек!”. Были случаи, когда даже взрослые падали на колени и начинали её тискать».
Задача собаки-поводыря — следить за безопасностью своего владельца. Глажение и тисканье отвлекает животное и мешает ему выполнять работу, например, как в случае с мисс Эшенбахер, следить за неожиданными приступами хозяйки.
Когда она просит прохожих не гладить свою собаку, то часто встречает непонимание, а иногда и агрессию. «Почему нельзя погладить?», «это бесчеловечно, заставлять животное работать» или даже «как вам повезло, что ваша собака везде ходит с вами!»
О детском любопытстве
«Мой рост сто девяносто сантиметров, и я каждый день слышу комментарии окружающих по этому поводу, — пишет Крис Малек. — Но ребята младше шести этого вовсе не замечают!» Дети обожают различия, но уже ориентируются на реакцию окружающих.
«Так или иначе, — отмечает миссис Кендалл, — детям свойственно задавать вопросы. Они любопытны и прямолинейны, и это нормально! Только, пожалуйста, не надо одёргивать их или делать вид, что нас нет. Это очень неприятно. Просто “привет!” или “да, поздоровайся, пожалуйста” будет гораздо лучше».
Трэв Вальковски пишет, что его светлая кожа с «ярко-красными пятнами на открытых участках, похожими на вечный солнечный ожог» постоянно привлекает внимание детей.
«Раздражает, когда родители тащат детей в сторону, чтобы те ничего не спрашивали. Я прошу: нет! Дайте им быть детьми. Родители сами делают подобные ситуации неудобными для всех. Неожиданно, когда то, что они одобряли полминуты назад, вдруг становится табу».
О гуманности
«Люди с инвалидностью, если их ограничения хорошо видны, вряд ли удивятся вашему пристальному взгляду. Они привыкли, — заключает Джен Кендалл. — Мы уже сто раз всё слышали и научились пропускать мимо ушей. Я почти никогда не принимаю слова прохожих на свой счёт».
Некоторые наши собеседники с внешними особенностями достигли высшего мастерства — как например Скотт Пикенпо, у которого от рождения только три пальца на каждой руке. «Люди, которые задают вопросы, меня не задевают. Когда они молча смотрят в упор, я начинаю бурно жестикулировать и слежу за их взглядом. Умора!» — пишет он. — «Дети всегда прекрасны, они просто в восторге от всего этого».
Кажется, теперь у нас есть ответ для мальчишки из той шутки про лысого человека. Да, люди с внешними особенностями прекрасно знают о них. И да, они заслуживают вежливости и деликатности так же, как и все остальные. Как сказала мисс Кендалл: «Мы прежде всего люди, как и вы».
